В наше время церковь стала кафедральным патриаршим собором. В нем происходили напрестолования (интронизации) патриархов Сергия (в 1943 г.), Алексия 1 (в 1945 г.), Пимена (в 1971 г.) и Алексия II (в 1990 г.). В Богоявленском храме хранится святыня православного христианства: мощи святого Алексия, митрополита Московского, знаменитого духовного и государственного деятеля. Ранее они покоились в Кремле, в Чудовом монастыре. После разрушения монастыря в 1928 г. мощи были помещены в Архангельском соборе, а в связи с празднованием 800-летия Москвы были перенесены сюда, в церковь Богоявления в Елохове. В иконостасе, слева от царских врат - икона Казанской Божией Матери, одна из замечательных реликвий русской истории, связанная с борьбой с польско-литовскими интервентами в 1612 г., а также несколько других чтимых икон - Божьей Матери "Взыскание погибших", Тихвинской Божьей Матери, святителя Николая Мирликийского.

В 1935 г. районные власти задумали было открыть большой кинотеатр в Богоявленском соборе, но так как, по мнению вышестоящих организаций, его надо было вообще снести, то эту затею оставили и собор уцелел.

Напротив западного входа в Богоявленскую церковь стоит небольшое здание (N 13), выстроенное между 1774 и 1793 гг. специально для "Богоявленского народного училища", которое находилось в этом здании в продолжение всего XIX в. Уже после 1812 г. оно было несколько переделано: на торцах появились фронтоны с крупными полуциркульными окнами.

Вернемся отсюда в самое начало Елоховской улицы. Ее открывают два первоклассных архитектурных памятника. С левой стороны находится небольшой дом (N 3) с классическим портиком в центре. Точное время его постройки, несмотря на поиски в архивах, так и осталось неизвестным. Он уже существовал к концу XVIII в., когда принадлежал премьер-майору Г. Н. Савину. Тогда главный дом усадьбы фланкировался с обеих сторон флигелями, которые, возможно, в начале XIX в. были переделаны в формах классицизма. В 1817 г. владельцем усадьбы был гвардии прапорщик П. Г. Савин, а в 1862 г. она принадлежит графу А. А. Закревскому, знаменитому в летописях Москвы генерал-губернатору, считавшему себя выше закона и делавшему с обитателями столицы, все, что он считал нужным. Как писал его современник, он "установил свой собственный порядок разбирательства дел, короткий, как бог на душу положит, более при помощи отеческих внушений, острастки, угроз выслать из Москвы административным порядком, не ленясь применять эту угрозу и на деле... Ему все известно, что делается в семействах, при помощи шпионов и распечатанных писем..., лакейство перед ним доходило до отвращения. Ни одного независимого, громкого голоса; если говорили против него, то шепотом, оглядываясь, нет ли доносчиков".

Он был откровенным противником освобождения крестьян и поэтому сделался неугоден высшей власти, задумавшей крупные реформы, но непосредственной причиной его отставки было то, что он разрешил своей дочери выйти замуж, еще не разведясь официально с первым мужем. Закревского уволили в отставку, он уехал за границу, где и умер в 1865 г.

Дом, принадлежавший ему, в последующем переходит в другие руки и капитально переделывается, к нему добавляются с обоих торцов каменные пристройки. Перед коммунистическим переворотом владельцем этого дома был инженер Н. П. Зимин. Умный, энергичный, знающий, он в течение 30 лет был главой московского водопроводного хозяйства и много сделал для его развития: переустроил Мытищенский водопровод, создал первую речную Рублевскую водопроводную систему. В доме Зимина поместилась при своем основании в 1894 г. Иверская община сестер милосердия, через два года купившая на пожертвования Е. С. Ляминой, М. Ф. Морозовой и других благотворителей участок в Замоскворечье.

Радом с этой усадьбой - длинный, не очень-то казистый дом (N 5), похожий на длинный ящик. Он находится на территории усадьбы, которой в конце XVIII в. владела полковница Марфа Соковнина. Большая часть усадьбы была занята тремя прудами и речкой Чечерой, которая протекала под Елоховским мостом; дом стоял почти на парапете этого моста. После пожара в 1874 г. владелец бывшей усадьбы потомственный почетный гражданин И. И. Карзинкин строит на его месте новый дом по проекту архитектора Яковлева. Здесь, недалеко от Разгуляя, было оживленное место: за домом находились популярные среди окрестного населения Елоховские бани. В 1888 г. наследники Карзинкина предложили безвозмездно отдать городу часть своего владения с тем, чтобы по нему был проложен новый проезд с Елоховской на Ольховскую улицу - это было бы, как они писали в своем прошении, "не только полезно в отношении оживления Ольховской улицы, но и для увеличения городских доходов". Новая улица - нынешняя Ново-Рязанская - прошла по прудам и речке Чечере, которые были засыпаны на средства города.

На правой стороне Елоховской улицы первым стоит замечательный памятник архитектуры классицизма, основательно попорченный за советское время нелепой надстройкой. Интересно отметить постановку этого здания: архитектор выдвинул его на переднюю границу большого участка, намеренно желая подчеркнуть парадный характер формирования площади, на которой господствует выразительный объем, украшенный мощным портиком, поднятым на арках первого этажа. Контрастной нотой в этой симфонии крупных форм звучит мотив изящной и тонкой террасы, окруженной колоннадой, помещенной на боковом фасаде со стороны Елоховской улицы.

Усадьба принадлежала в конце XVIII - начале XIX в. графу Алексею Ивановичу Мусину-Пушкину, известному собирателю книжных раритетов и рукописей. Многим увлекался Мусин-Пушкин - он собирал не только рукописи и книги, но и картины, рисунки и монеты, занимался археологией. Он занимал значительные должности в иерархии Российской империи, был обер-прокурором Синода, т. е. фактическим главой всей церковной администрации, что позволило при посещении подведомственных ему монастырей и церквей отбирать наиболее ценные рукописи в собственную коллекцию. Так, список "Слова о полку Игореве", находившийся раньше в Спасо-Ярославском монастыре, был им перевезен в Москву, что стало для рукописи фатальным. Сам Мусин-Пушкин работал над переводом списка на современный русский язык (вместе с А. Ф. Малиновским и Н. Н. Бантыш-Каменским) и в 1800 г. "Ироническая песнь о походе на половцов удельного князя Новагорода-Северского Игоря Святославича, писанная старинным русским языком в исходе XII столетия с переложением на употребляемое ныне наречие" было напечатано в московской сенатской типографии тиражом в 1200 экземпляров. Рукопись "Слова", как и многие другие редкости, хранились в доме Мусина-Пушкина, и когда владелец уехал из Москвы, то он замуровал часть своих коллекций в одну из кладовых, но это не спасло ее от пожара. Единственный экземпляр "Слова" погиб, и, в частности, это дало повод многим ученым сомневаться в его подлинности.

Наследники графа в январе 1834 г. продали за 130 тысяч рублей усадьбу казне для размещения в ней 2-й московской гимназии, в которой преподавали Ф. И. Буслаев, О. М. Бодянский, Л. А. Мей (он там был инспектором), Н. П. Кондаков, а окончили С. И. и А. И. Мамонтовы, А. Н. Веселовский, А. А. Белопольский, А. П. Павлов, Н. В. Насонов, И. А. Каблуков, В. С. Гулевич, Н. А. Морозов, А. И. Опарин, Ф. Ф. Фортунатов и многие другие известные деятели науки и искусства.

В советское время в бывшем дворце находились красноармейский клуб, Индустриально-педагогический имени Карла Либкнехта и (с 1943 г.) Инженерно-строительный институты.

По правой стороне Елоховской улицы не много интересных зданий. За прекрасной усадьбой графа А. И. Мусина-Пушкина находятся несколько строений советского времени (N 2 - 4). Первое в этом ряду и самое любопытное построено по проекту архитектора М. Л. Круглова в 1930 г. для Индустриально-педагогического института; в нем также находилась "Всесоюзная плановая академия имени В. М. Молотова". Интересны его формы, столь ярко говорящие о стиле здания - конструктивизме: упругие формы полукруглого выступа справа, геометрически четкие линии оконных и лестничных проемов.

* Оглавление * 1 * 2 * 3 * 4 * 5 *

Баннерная сеть "Исторические сайты"