ПОЭЗИЯ МОСКОВСКИХ УЛИЦ

О Москва, Москва! Жить и умереть в тебе, Белокаменная,- есть верх моих желаний.
В. Белинский

Ни один русский город не связан так с литературой, как Москва. Дома, улицы, бульвары и площади буквально сроднились с романами, поэмами, песнями,- они неотрывны от писательских биографий и воспринимаются ныне как живые страницы литературы. В стихах, письмах, повестях, романах, дневниковых записях мы постоянно встречаем мысль, которую взволнованно высказал Белинский: "...нигде сердце русского не бьется так сильно, так радостно, как в Москве".

Литературные воспоминания возникают на каждом шагу. Глядя с Ленинских гор на простор Москвы-реки, на каменные громады города, нельзя не вспомнить, что некогда здесь, на холме, юные Герцен и Огарев дали "Ганнибалову клятву" бороться всю жизнь против крепостного права, за освобождение крестьян.

Гуляя по Тверскому бульвару, легко представить на аллее поэта-бунтаря Александра Полежаева, совсем еще юного, шутящего с друзьями-студентами, среди которых он разглядит Сашку - будущего героя вольнолюбивой поэмы. А вот здание на углу Страстного бульвара и Петровки, где в старых книгах, пораженный их обилием, рылся Стендаль, офицер армии Наполеона. Пять недель Анри Бейль (Стендаль - это его псевдоним), интендант, бродил по Москве, неведомой ему ранее. Когда начались пожары, он перебрался в лагерь возле Петровского подъездного дворца. В письме к сестре он так отозвался о Москве: "Этот город был незнаком Европе, в нем было от шестисот до восьмисот дворцов, подобных которым не было ни одного в Париже... Самое полное удобство соединилось здесь с блистательным изяществом". В своем же дневнике Стендаль отметил богатство московских книжных собраний.

Когда бы вы ни приехали в Москву - зимой, осенью, весной или летом,- у бронзового памятника Пушкину всегда найдете свежие цветы. Их приносят школьники, студенты, молодые стихотворцы - словом, любители поэзии. Раньше памятник стоял в начале Тверского бульвара, позднее, в наши дни, его перенесли в центр Пушкинской площади. Торжественное же открытие памятника состоялось 6 июня 1880 года. Автор памятника - Александр Михайлович Опекушин, сын ярославского крепостного крестьянина. Опекушину удалось создать в бронзе и граните одухотворенный и достоверный образ великого поэта. Памятник по праву считается лучшим литературным памятником Москвы. На открытии его присутствовали Ф. М. Достоевский, И. С. Тургенев, А. Н. Островский, А. Ф. Писемский, А. Н. Плещеев, А. Н. Майков. Во время праздников поэзии в наши дни здесь читаются стихи. Есть много восторженных описаний памятника; Сергей Есенин мечтал, стоя перед монументом, чтобы его "степное пенье сумело бронзой прозвенеть".

Пушкин, как известно, родился в Москве, в Немецкой слободе, там, где теперь Бауманская улица. Дом, в котором жили Пушкины, не сохранился, на его месте стоит теперь школа, возле которой воздвигнут бюст поэта. Первые впечатления бытия Пушкин получил "у Харитонья в Огородниках", где находились знаменитые юсуповские палаты. Палаты в дни детства Пушкина были окружены садами, распланированными наподобие версальского парка. Каждый тогдашний парк стремился быть маленьким Версалем! В одном из стихотворений Пушкин писал: "И часто я украдкой убегал в великолепный мрак чужого сада, под свод искусственный порфирных скал". Юсуповский дворец и ныне поражает великолепием, парадным крыльцом с белокаменной лестницей. Рисуя приезд Татьяны Лариной в Москву, Пушкин вспомнил дом "у Харитонья в переулке".

Поблизости, у Разгуляя, на Старой Басманной, сохранился дом, где жил дядя поэта, Василий Львович Пушкин, автор поэмы "Опасный сосед", мадригалов и шутливых посланий. В доме дяди юный Пушкин бывал постоянно, здесь он впервые увидел многих московских литераторов. В доме Василия Львовича Пушкин провел первый вечер, когда возвратился в Москву в 1826 году.

Замечальный эпизод биографии Пушкина связан с домом № 4, что в Кривоколенном переулке. В пушкинскую пору дом принадлежал Д. В. Веневитинову, юному поэту, дальнему родственнику Пушкина. Поговаривали, что он, Веневитинов, послужил прообразом пушкинского Ленского, хотя позднее это было оспорено. 12 октября 1826 года поэт, возвращенный из ссылки, читал свое новое творение - "Бориса Годунова". На чтении присутствовали выдающиеся люди, философы и публицисты: братья Хомяковы и Киреевские, историк Погодин, братья Веневитиновы... М. П. Погодин оставил взволнованное описание этой встречи:

"Октября 12 поутру, спозаранку мы ожидали Пушкина. В 12 часов он является. Какое действие произвело на всех нас это чтение, передать невозможно... Кровь приходит в движение при одном воспоминании. Надо припомнить,- мы собрались слушать Пушкина, воспитанные на стихах Ломоносова, Державина, Хераскова, Озерова, которых все мы знали наизусть. Учителем нашим был Мерзляков. Надо припомнить и образ чтения стихов, господствовавший в то время. Это был распев, завещанный французской декламацией... Наконец, надо представить себе самую фигуру Пушкина. Ожиданный нами величавый жрец высокого искусства,- это был среднего роста, почти низенький человечек, с длинными, несколько курчавыми по концам волосами, без всяких притязаний, с живыми быстрыми глазами, с тихим приятным голосом, в черном сюртуке, в темном жилете, застегнутом наглухо, в небрежно повязанном галстуке. Вместо высокопарного языка богов мы услышали простую, ясную, обыкновенную и между тем пиитическую, увлекательную речь! Первые явления выслушаны тихо и спокойно, или , лучше сказать, в каком-то недоумении. Но чем дальше, тем ощущения усиливались. Сцена летописателя с Григорием всех ошеломила. Мне показалось, что мой родной и любезный Нестор поднялся из могилы и говорит устами Пимена, мне послышался живой голос русского древнего летописца. А когда Пушкин дошел до рассказа Пимена о посещении Кириллова монастыря Иоанном Грозным, о молитве иноков "да ниспошлет господь покой его душе страдающей и бурной", мы просто все как будто обеспамятели. Кого бросало в жар, кого в озноб. Волосы поднимались дыбом. Не стало сил воздерживаться. Кто .вдруг вскочит с места, кто вскрикнет. То молчание, то взрыв восклицаний, например, при стихах Самозванца:

Тень Грозного меня усыновила,
Димитрием из гроба нарекла,
Вокруг меня народы возмутила
И в жертву мне Бориса обрекла.

Кончилось чтение. Мы смотрели друг на друга долго и потом бросились к Пушкину. Начались объятия, поднялся шум, раздался смех, полились слезы, поздравления... Явилось шампанское, и Пушкин одушевился, видя такое свое действие на избранную молодежь. Ему было приятно наше волнение. Он начал нам, поддавая жару, читать песни о Стеньке Разине, как он выплывал ночью по Волге на востроносой своей лодке, предисловие к "Руслану и Людмиле": "У лукоморья дуб зеленый..." - начал рассказывать о плане для Дмитрия Самозванца, о палаче, который шутит с чернию, стоя у плахи на Красной площади в ожидании Шуйского, о Марине Мнишек с Самозванцем, сцену, которую написал он, гуляя верхом, и потом позабыл вполовину, о чем глубоко сожалел. О, какое удивительное то было утро, оставившее следы на всю жизнь. Не помню, как мы разошлись, как докончили день, как улеглись спать. Да едва ли кто и спал из нас в эту ночь".

Память об этом событии хранят бронзовые барельефы Пушкина и Веневитинова, глядящие на нас с мемориальных досок дома в Кривоколенном переулке. Постоим, дорогой читатель, обнажив голову, перед этим домом...

Атмосферу пушкинской Москвы до некоторой степени передает Кропоткинская улица (бывшая Пречистенка), где сохранились дома, построенные в стиле классицизма и хранящие память о поэте и его окружении. На улице Станкевича (бывший Чернышевский переулок) сохранился дом № 6, где некогда жил поэт Баратынский, у которого часто бывал Пушкин. В одном из писем Пушкин заметил: "Мы (с Баратынским) всякий день видимся". По соседству находится дом Вяземского (№ 9), у которого живал Пушкин. Пушкин любил известного московского хлебосола, остряка и устного рассказчика Павла Воиновича Нащокина, останавливался несколько раз в доме № 4 в Гагаринском переулке (ныне улица Рылеева). Этот дом Нащокин снимал. В письме к жене Пушкин полушутливо описал суету и порядки, царившие в доме: "С утра до вечера у него разные народы: игроки, отставные гусары, студенты, стряпчие, цыганы, шпионы, особенно заимодавцы. Всем вольный вход; всем до него нужда; всякий кричит, курит трубку, обедает, поет, пляшет, угла нет свободного - что делать?" Широкую известность получил так называемый "Нащокинский домик", воспроизводивший в миниатюре обстановку дома в Гагаринском переулке. Вся обстановка в домике делалась первостатейными мастерами и, как говорят, обошлась Нащокину в сорок тысяч рублей, что по тем временам представляло огромную сумму. Пушкин писал: "Домик Нащокина доведен до совершенства..." Модель сохранилась до наших дней. Связан с Павлом Воиновичем и такой эпизод. Один из рассказов Нащокина о дворянине-разбойнике послужил сюжетом для повести Пушкина "Дубровский".

В Москве есть Музей Пушкина и Музей-квартира Пушкина на Арбате. Первый находится в старинном особняке, выходящем одной стороной на Кропоткинскую улицу, где столько домов в окрестности помнят великого поэта. Великолепное здание с колоннами и литыми решетками передает дух эпохи. Своей классической гармонией оно напоминает пушкинские октавы... В музее собраны книги поэта, копии его рукописей, вещи той эпохи, многочисленные картины и скульптурные произведения, связанные с поэтом. Особую ценность представляет самая полная в стране библиотека русской поэзии, собранная профессором Иваном Никаноровичем Розановым и подаренная музею его вдовой, Ксенией Александровной Марцишевской. В этой библиотеке работают ученые из многих стран мира.

Старая Москва - архитектурное воплощение "Войны и мира". Есть в "Войне и мире" описание "дома Ростовых". Толстой писал - существует такое предание - о доме, который сохранился до наших дней на Поварской улице (ныне ул. Воровского, 52). Теперь во дворе этого дома - последний принадлежит Союзу писателей СССР - установлен памятник Толстому. Типичная барская усадьба в городе была построена в первые годы девятнадцатого века для А. Н. Долгорукова. Поэтичнейшие страницы посвятил Толстой этому большому, всей Москве известному дому на Поварской.

В столице много домов, помнящих великого художника-философа, неутомимого искателя правды. Недаром многие места города - Тверской бульвар, Английский клуб, каток Зоологического сада, Николаевский вокзал, Кузнецкий мост - воспринимаются как страницы из толстовских книг. Но самый знаменитый дом Толстого в Москве находится в Долго-Хамовническом переулке (ныне ул. Л. Толстого, 21). Купленный в 1882 году, дом стал местом зимнего пребывания семьи Толстого. Последний раз Толстой посетил свой дом в 1909 году. Здесь из-под пера писателя вышли такие великие произведения, как "Воскресение", "Хаджи Мурат", "Власть тьмы", "Крейцерова соната"... Сергей Толстой, сын великого писателя, вспоминает: "Ему нравилось уединенное положение этого дома и его запущенный сад размером почти в целую десятину... Для своего кабинета отец выбрал одну из комнат антресолей с низким потолком и окнами в сад". Дом Толстого был местом паломничества не только со всей России, но и из различных стран мира. Толстого посещали Чехов, Бунин, Лесков, Рахманинов, Горький, Шаляпин, Васнецов, Танеев, Скрябин, Репин, Ключевский, Фет, Короленко. С 20-х годов нынешнего столетия в Хамовниках открыт Музей-усадьба Л. Н. Толстого, один из лучших московских мемориальных музеев.

На Пречистенке (Кропоткинская ул., 11) стоит дворянский особняк, построенный в стиле классицизма в начале двадцатых годов прошлого века русским архитектором А. Г. Григорьевым. В особняке находится Государственный музей Л. Н. Толстого, один из самых старых литературных музеев столицы. Обширная экспозиция, размещенная в десяти залах, рассказывает о жизни и творчестве писателя, о создании таких великих книг, как "Война и мир", "Анна Каренина", "Воскресение", "Севастопольские рассказы". Широко представлены отечественные и зарубежные издания, прижизненные публикации, документы, редкие портреты и снимки. Богата коллекция произведений замечательных великих художников, друзей и спутников Толстого. Здесь мы видим творения Репина, Нестерова, Крамского, Ге, Пастернака, Трубецкого, Лансере. В музее - единственная по полноте библиотека книг и статей, посвященных Толстому. Прочитаем пламенные слова Александра Блока, написанные в связи с восьмидесятилетием Л. Н. Толстого: "Величайший единственный гений современной Европы, высочайшая гордость России... писатель великой чистоты и святости - живет среди нас".

Москва - родина Федора Достоевского. С его именем неразрывно связан район Новой Божедомки (ныне ул. Достоевского, 2), где в правом флигеле Мариинской больницы родился будущий автор "Преступления и наказания". После его рождения родители перебрались в другой больничный флигель, в тот, где ныне помещается музей писателя. Больница, в которой Достоевский-отец работал штаб-лекарем, предназначалась для бедных, и будущий писатель рано узнал жизнь простых людей, научился горячо им сочувствовать.

Поблизости от Новой Божедомки находится Марьина роща, которая в прошлом столетии была далекой городской окраиной, местом простонародных гуляний. Прогулки в Марьину рощу вспомнились Достоевскому, часто обращавшемуся в своих книгах к впечатлениям детства и юности. Три года посещал Федор Михайлович частный пансион на Новой Басманной улице. Покинув в 1837 году родной город, Достоевский не мог, конечно, даже предположить, что ему суждено увидеть Москву только через двадцать с лишним лет. Впереди были Петербург, инженерное училище, первый литературный успех, революционный кружок Петрашевского, а затем - смертный приговор, замененный каторгой. Только в 1855 году, живя в Твери, Достоевский нелегально побывал в Москве. В подмосковном местечке Люблине Федор Михайлович в 60-х годах писал "Преступление и наказание".

Последняя памятная страница московской жизни Достоевского связана с открытием памятника Пушкину. Федор Михайлович присутствовал на пушкинских торжествах на Тверском бульваре, а несколько дней спустя он произнес на вечере в Благородном собрании знаменитую речь о Пушкине. Почитатели поднесли Достоевскому лавровый венок. Поздно вечером Достоевский вызвал в гостиницу извозчика и поехал к Страстной площади. Здесь с трудом он поднял громадный лавровый венок и в одиночестве положил его к подножию памятника Пушкину, поклонившись до земли.

В сквере больницы на Новой Божедомке стоит памятник Достоевскому, созданный С. Д. Меркуровым. Примечательно, что скульптор трудился над созданием памятника в 1918 году, осуществляя ленинский план монументальной пропаганды.

* Оглавление *

Баннерная сеть "Исторические сайты"