Оглавление

Пробуждение и подъем

"... где двое или трое собраны во Имя Мое,
там Я посреди них" (Мф. 18, 20)

О. Игорь Федоров и матушка Ирина (справа)

Вот что рассказывала нам незабвенной памяти матушка Ирина, пришедшая сюда вместе с батюшкой отцом Игорем и их малыми детьми к старинному, недействующему храму. Оба они были еще молодыми, полными сил, когда предстали перед печальным храмом. Но глубокая вера, упование на помощь Господа Иисуса Христа оставили их здесь и помогли стать на путь свой дальнейший. В тяжелых условиях безропотно поднимавшая своих детей, матушка явилась отцу настоятелю первой помощницей и ревнительницей в устроении и храма, и воскресной школы.

Мы увидели храм в полном разрушении. Стены были выщерблены, а местами вовсе не существовали. Кругом трещины. Особенно угрожающей была трещина через всю северную апсиду. Встала серьезная инженерная задача: устоит ли сооружение. Слава Богу, проблема была решена, но каким гигантским трудом! Одновременно ввели и новую конструкцию - балконное перекрытие для хоров и ведущую туда винтовую лестницу.

Не было ни куполов, ни кровли. Отец настоятель соседнею храма Параскевы Пятницы в Качалове (Северное Бутово) - Анатолий Кожа, -зная наши трудности, прислал нам в помощь из своих прихожан ребят-верхолазов. Они помогли с налаживанием кровли, а это одна из самых трудоемких работ.

Наконец, комиссия Общества охраны памятников дала свое техническое заключение: "храм может служить", и вскоре Московская Патриархия благословила ведение богослужений. С лета 1994 года начались службы. Алтарь, солею (временные) устанавливали сами. Приходили люди, помогали по крупицам собирать стройматериалы. Подъездов, подходов к храму не было никаких. Батюшка по полтора часа пешком шел по полю от станции Бутово к храму. У храма в железной будке переодевался в фелонь и служил под открытым небом. Затем так. же шел обратно.

В первый год восстановления батюшка воззвал к местным жителям вернуть, что еще возможно, в храм. Ведь когда храм разоряли, местные жители разбирали церковную утварь, иконы, уносили по домам - кто на сохранение, а кто и с другими целями. Это оказалось нелегко выполнить, но иконы возвращались.

29 июля 1995 года храм был освящен, и на следующий же день было проведено первое венчание, а за ним последовали и крещения. Народ потихоньку собирался. В округе поняли: в храм пришел священник. Приход ожил...

Александра Гавриловна (продолжение). В 90-х годах, когда стали восстанавливать храмы, наши черневские старушки заволновались и за свою церковь. Старенькая раба Божия Наталья уж так молила Бога, чтобы и для нашею храма черед пришел, чтобы, наконец, нашелся к нему священник. Ведь больше 50 лет без хозяина стоит.

Приходит двое священников, посмотрели и ушли. Н вот прийти отец Игорь Федоров с матушкой Ириной. И взяли они на свои плечи эту тяжелую ношу. Прихожан - всего несколько человек, самые ревностные молитвенники почти все поумирает. Дохода никакого. Южное Бутово только начинали строить. Первыми пришли помогать из села Сережа Чёлкин, Лев Федорович, Юрий Александрович, затем первые из городских новоселов -Владимир Васильевич Дорофеев с семьей, Михаил Иванович Литвинов. Все больше и больше тянулись к батюшке люди со всякими вопросами.

50 лет не было крыши. Окна пленкой затянули, боковые двери фанерой забили. На апсидах мох и березки. В храме сложили две печки, дымоход вывели в окна. На соседней ферме добывали дров, в основном сырых. Бывало, полный храм дыма. Батюшка весь в слезах, и хор в холоде и слезах. Прихожан двое-трое, а то и никою. Но служба велась. "Не для людей молитва, а для Бога", говорил нам настоятель. Для службы на первое время использовался раскладной столик и маленькая икона Казанской Божией Матери. Летом молились на улице.

Первое время семья священника жила во временном домике при храме. Зимой холодно, дети постоянно болели.

Матушка Ирина выполняла все работы и по храму, и по хозяйству, даже кирпич вместе со всеми разгружала. И пела в хоре. Вскоре организовала церковные лавки и, главное, - школу воскресную. Все сделала, что смогла. И вот нет теперь у нас матушки. Ушла от нас ко Господу..

Вообще поначалу в храм было трудно войти еще и потому, что вокруг вплотную у стен были могилы. Еще до войны кто-то из наших деревенских перед смертью просил похоронить его прямо у церковной стены. А. после него и других так же хоронили.

Поэтому надо было прежде всего освободить место вокруг храма, то есть перенести от стен на второе захоронение сто могил. Оповещали людей. Работали ночами. Надо было откопать старую, выкопать новую могилу, отслужить панихиду, перенести останки, закопать прежнюю яму и уровнять, поставить оградки на новом месте, затем снова отслужить панихиду. Были могилы и недавнего захоронения, приходилось работать в противогазах. Это был невыносимый труд, проведенный за лето.

Затем освятили храм. Сделали первый иконостас. Начали ремонт стен. Покрыли крышу. Поставили деревянные кресты. Стены были полуразрушены, выстукивали каждый кирпич - слабые убирали, вместо них закладывали новые. И так все стены снаружи и изнутри. Трапезную разрушили до основания и выложили новую. Апсиды тоже переложили новые. Со временем поставили купола, покрыли медью, золотые кресты поставили, пол каменными плитами выложили, вокруг храма - тоже плитка.

Царские врата, иконостас, пополненный новыми иконами, алтарное ограждение засияли позолоченной резьбой. Батюшка пришел к нам в начале 90-х годов молодым (едва за тридцать лет), плечистым богатырем. А сейчас, сильно похудевший, со спины похож на старица. Эти слова я просто не могу не высказать. Конечно же, он не один, теперь у него много помощников. Но ведь корабль без кормчего не поплывет.

Непременно хочу сказать и о Наталье Ефимовне Костяковой, неустанной помощнице настоятеля. У нее определенная должность, но на деле она выполняет самую разнообразную работу, сутра частенько до позднего вечера в храме или ездит по делам храма, отвечает за все материальные ценности и утварь. С прихожанами очень внимательна, все разъяснит. А ведь у нее семья-муж. дети...

Лев Федорович (продолжение). Только в начале 90-х. когда тяжело заболела моя мать, знавшая и любившая церковь, я вошел - и сознательно и душой - в наш опустелый и засоренный храм. Включился потихоньку в разборку. Кругом мусор, битые кирпичи, стекла, свалка всяких отбросов, кострища, бутылки. Выносил за ограду одно за другим. Не разбирался ни в чем, не знал, где алтарь. Но чувствовал, что меня заполняет вера, крепнет. Смерть матери еще больше утвердила меня в этом, а значит и в нужности начатых трудов.

Укрепление стен храма и устройство отмостки. 2000 г.

Так, день за днем работали, разгребали. Чего только ни попадалось, даже венчальная корона. Как-то пришел один священник, осмотрел храм и - отказался, настолько все выглядело нежизнеспособным. Не задерживались и другие...

Теперь, когда позади колоссальные работы, остается много задач и проблем. Все еще существуем без необходимых коммуникаций, а между тем вплотную окружены новыми, благоустроенными микрорайонами.

Хочу сказать, хотя берегу это как сокровенное, еще об одном. Однажды, закончив работу, подошел к храму проверить, не остался ли там кто. Дверь была закрыта. Я приложил к ней ухо и вдруг отчетливо услышал тихое и невероятно нежное пение. Отворил храм, осмотрел все кругом - ничего и никого. Такое же пение услышал и в другой, и в третий раз. То, что я испытала, несравнимо ни с чем. Такого звучания никогда, нигде больше не слышал, ни в каком исполнении: тихий, как бы вдалеке, необыкновенной красоты голос, вроде бы мужской. "Ангелы поют", - сказала мне потом матушка.

А вот еще одно свидетельство - Сергея Чёлкина, бессменного рабочего на приходе, сторожа, помощника:

Почти всю свою жизнь, 33 года, я жил в селе Чернево, пока не переселили в связи с его сносом. Старшие ребята рассказывали, что, когда им было лет по пятнадцать, они собирались на лавочках у прилегающих к разрушенной церкви домов. И действительно, не раз оттуда, из церкви, до них долетали звуки пения. Заглядывали внутрь - никого.

Деревенское кладбище было в начале деревни. А возле храма хоронили богатых, и это подтверждают склепы и надгробия с древними надписями, которые мы обнаружили при расчистке у южной стены храма.

В 1997 г. для консультации в связи с найденными надгробиями настоятелем храма был приглашен археолог И.Н.Ершов, который позднее сообщил: "Из прочтения надписей на надгробиях стало ясно, что у южной стены храма находится некрополь Таракановых [и Зыбиных], "строителей и благоукрасителей храма сего"... (Из материалов КЭО: Записка И.Н.Ершова - ред.)

Как рассказывал мой дедушка, здесь у нас проходила старая Калужская дорога (небольшой ее кусочек остался в лесу на территории Радиоцентра), по которой мимо нашего храма гили паломники в Троице-Сергиеву лавру. Недалеко отсюда было "Наполеоновское кладбище", появившееся в связи с отступлением французов. Там, где последнее время был сельский магазин, стояли мельница, амбары. А возле старого пруда, у храма, находилась кузница. Прадед Льва Федоровича Гаврилова был агрономом, работал у барина (место, где стоял барский дом, можно определить по вековым липам). Заработал денег и купил здесь участок и дом. Развернул хорошее хозяйство. Выращивал помидоры всем на удивление: здесь никто и не слышал о них. Впоследствии кончилось тем, что его раскулачили.

Нашу церковь от полного разрушения спасли могилы предков

От храма шел тракт на Городяевку, куда батюшка любил ездить пить чай. Там позднее был размещен Бутовский полигон, печально известный кровавыми деяниями безбожной власти. Там в числе более двадцати тысяч человек были невинно расстреляны священнослужители нашего храма Рождества Христова и церкви Введения Богородицы во храм, до основания разрушенной (в селе Потапово) - протоиерей Николай и иерей Николай. Теперь там, на бывшем полигоне - храм Новомучеников Российских и мемориальный комплекс.

Эти места находятся на земле старинной усадьбы Дрожжино, известной с XVI в. (сведения из материалов КЭО). Приход храма Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове (настоятель - священник Кирилл Каледа) является для нас близким - и территориально и духовно. Многие наши люди много познали там трагедийного и одновременно светлого. Мы бываем там на ежегодных службах, посвященных новомученикам. Большой интерес вызывают музейные, памятные экспонаты, работа воскресной школы (директор Артамонов Вячеслав Борисович), имеется хорошая библио- и видеотека (ред.).

Во многих селах церкви совсем не уцелели. Нашу же церковь от полного разрушения спасли могилы предков, вплотную подступившие к ее стенам. В сороковом году отпевали брата моего отца, умершего во младенчестве. Это была последняя служба, после чего храм закрыли. Но никто его не трогал, пока люди не стали возвращаться после войны. Дворы нищие, нехватка всего. Полезли в церковь, выпиливали решетки, уносили иконы, утварь. В храме не было ни дверей, ни окон, ни пола -земля. Ставили печки-буржуйки.

А иконы у нас уникальные. Рассказывали, что еще в начале прошлого, двадцатою, века, когда свирепствовала чума, и село вымирало, одной бабушке приснился святители Димитрий Ростовский, который ей сказал: "Возьмите икону мою и обойдите вокруг деревни и вокруг храма - кончится беда". С ней, а также с иконой Казанской Божией Матери (это тоже наша престольная икона) жители обошли вокруг села. Им встретилась траурная процессия - несли очередного умершего от чумы. Так вот, он был последним. Черная туча следом принесла сильный ливень. С тучей все и ушло.

В девяностых годах, когда стала пробуждаться наша церковная жизнь, начали возвращаться и иконы. Первой из них была чудотворная икона святителя Димитрия Ростовского. Она хранилась у одной женщины, которая нашла ее лежащей на земле. И вот уже в наши дни, при мне, в день богослужения к батюшке подошла сестра той женщины и вручила ему эту храмовую икону. Батюшка поклонился, принял икону, унес ее в алтарь и долю не выходил. Это был день празднования памяти святителя Димитрия Ростовскою. Наша престольная икона Рождества Христова, иконы великомученика и целителя Пантелеймона, преподобною Серафима Саровского и другие - все имеют свою печальную и радостную историю.

Но хочу рассказать об особой находке. У нас в деревне жил сапожник Анатолий. Мы считали его немного блаженным. Папа мой как-то сказал мне: зайди к нему, у него, кажется, икона лежит на террасе. Зашел, вижу - доски, интерес потерял. Но сказал об этом батюшке. Он просил принести. Сапожник Толя отдал, и мы с другим нашим рабочим, рабом Божиим Сергием, понесли. Были сомнения - темная доска, но ровная, с овальным верхом. Сергей подбодрил: "По вере нашей она проявится". Пока несли до храма, показался лик. Волновались. В храме протерли теплой водичкой, маслицем. И вот... на глазах стал проявляться лик Спасителя. Внизу - контуры Богородицы, апостолов. Но не хватало параллельной части. Ее не найти. Молились усердно. Пришел домой к родителям, узнал, что Толя просил зайти забрать "остальное". Теперь икона в сборе и ждет реставрации.

А что довелось претерпеть иконе преподобного Серафима Саровского, прежде чем она обрела покой в нашем храме, лучше расскажет Наташа Палагина, приехавшая к нам из Рязани.

Да, много благодати в нашем храме... Слава Богу, этот, чисто духовный, фактор не зависит от финансового.

Я ощущал стыд за наших деревенских, посмеивавшихся над трудами горстки людей, пришедших в разоренный храм. И тогда решил: помогу им. В итоге пришел к вере, к Богу, через многие сомнения и искушения. Отец Игорь помог мне, разжег искру, заложил фундамент. На всю жизнь останутся в памяти картины разборок, расчисток, опиливания берез и рябин с верхушек стен храма, первых служб, особенно в сильный мороз - печки коптят, трудно дышать, батюшка в валенках служит водосвятный молебен; матушка с маленьким сыном рядом. Но молитвы согревали. Меня не покидало чувство того, что мы залечиваем раны и замаливаем грехи наших предков, лишенных и лишивших нас веры.

Наталия Палагина. С храмом Рождества Христова меня и моих родных связывает другая история. Она касается иконы преподобного Серафима Саровского. Рассказываю со слов моего отца. Эта храмовая икона находилась в церкви села Федотьево Спасскою района Рязанской области. Село было очень богатое, храм - большой, красивый. В 1937 году его начали разрушать Насколько он был величественным, можно судить по тому, что из одной колокольни построили целую школу.

Из разрушаемого храма верующие стали разбирать иконы, многие из которых были очень ценными. Случилось так, что одной бабушке приснился сон, в котором батюшка Серафим просил ее прийти в храм и взять его икону. Старушка пришла и обнаружила икону преподобного Серафима на полу, ликом вверх. Икона в человеческий рост, посредине - вертикальная трещина. Бабушка взяла икону домой, но там она не задержалась, немногие в то время отваживались держать у себя иконы, тем более большие. Тогда ее передали моей прабабушке, и с тех пор она стояла у нее в доме, перейдя затем к моим бабушке и дедушке. Они были состоятельными крестьянами. Их раскулачили, сослали в Казахстан, но икону они успели надежно спрятать, и она была сохранена.

Бабушка умерла, деревня всё пустела, началось мародерство. К счастью, мы были знакомы с матушкой Ириной. Они с отцом Игорем как раз усиленно занимались устроительством храма и собиранием икон. Без колебаний мы передали икону преподобного в Москву, в храм Рождества Христова. Моя сестра, Татьяна, приехала сюда, в Москву, жить. Они с Сережей Челкиным поженились, теперь у них двое детей. А нам всем радостно узнавать, какое волнение вызывает икона преподобного Серафима Саровского у прихожан. Кажется, ей здесь хорошо.

Однажды в храме довелось познакомиться еще с одной давней жительницей села Чернево - Еленой Борисовной. Она поведала взволновавшую нас историю, касающуюся нашей престольной иконы Рождества Христова. Надо сказать, что ранее она помещалась, как и положено, в иконостасе справа от иконы Господа Вседержителя. Но в последнее время, стараниями отца настоятеля, его помощницы Наталии Ефимовны, матушки Марии Филатовой (глубоко уважаемой давней прихожанки с дочерьми, воспитанницами нашей воскресной школы), а также с помощью пожертвований, иконостас стал пополняться новописаными иконами, в том числе и поступившей из иконописной мастерской иконой Рождества Христова. Но и прежняя остается неотлучно с нами.

Елена Борисовна рассказала о своей бабушке, Пелагее Кустовой, жившей в селе Чернево напротив храма, у пруда. Именно от нее и пришла к нам эта старая икона.

Эта икона, - вспоминала Елена Борисовна, - связывает меня с моим детством. Она попала в наш дом в 40-х годах, когда стали разрушать храмы. Девочкой я любила смотреть на нее, она казалась мне какой-то особенной. Но настоящий приход мой в храм Божий случился гораздо позднее. А тогда - в школе, в обществе - я, как и многие из молодежи, была охвачена советскими правилами и духом.

Когда начали восстанавливать нашу церковь, стали к ней возвращаться хранившиеся в домах иконы. Вернули в храм и мы нашу икону. Батюшка дал взамен другую - Богородицы Правда, сейчас она находится в Подольске, у мой тетушки. Знаю, что сестра моей бабушки, Прасковья Власова, жила в деревне Поляны и тоже хранила икону Богородицы, большую, вроет, с Младенцем.

Сейчас я живу с семьей в селе Воскресенском, являюсь прихожанкой Свято-Троицкого храма, но приезжаю и к старым моим местам - в храм Рождества Христова и на Черневское кладбище, где похоронены и бабушка моя, и бабушка Прасковья, и другие наши родственники. Охватывают большое волнение и радость, когда вижу родной восстановленный старый храм, территорию возле него - святую, заботливо ухоженную. И конечно же, ту икону - Рождества Христова. Как знать, может быть, от нее-то и началась моя тропа к Богу...

И вот еще одна история, продолжение предыдущей. Как-то пришла на панихиду по своей матери, похороненной возле храма, бывшая жительница деревни Поляны Антонина. Мы обратились к ней, узнав от Елены Борисовны, что в бывшем доме Антонины тоже хранилась одна из наших храмовых икон. Она рассказала, как ее мать, Прасковья Власова, держала дома икону Божией Матери "в полный рост", с Младенцем. А батюшка как раз ходил по домам, спрашивал об иконах.

Наконец, настал момент, когда они с семьей торжественно пришли к домику причта, бережно держа на рушнике икону (ее наименование им было неизвестно). Батюшка вышел навстречу и с благодарностью и поклоном принял ее. Это была Валаамская икона Божией Матери с Младенцем. И она тоже прочно заняла свое место в нашем сегодняшнем храме, принимая прошения и любовь с верою к ней притекающих.

Многие слышали от батюшки, как однажды он, подойдя ранним утром к храму, совершенно неожиданно увидел встречающую его у входа большую икону св. великомученицы Екатерины. Позднее наша стародавняя прихожанка и певунья Зинаида Прокофьевна, живущая в поселке

Бутово, рассказала, что знала семью, где хранилась эта икона. Старики уже умерли, но внучка, видно, выполнила их наказ, да и просьбу священника... Много потрудились на начальных этапах расчистки и восстановления храма также те москвичи, первые переселенцы в застраивающееся Южное Бутово, которые стали и первыми прихожанами храма. Это - супруги Виктор и Раиса Малышевы, Владимир Васильевич и Ольга Дорофеевы, Михаил Иванович Литвинов.

Владимир Васильевич. Мы с женой молились Господу, чтобы наше переселение привело нас поближе к храму Божию. Хотели и молиться, и потрудиться там, И Господь помог...

Ко всему уже сказанному добавлю, что, действительно, отапливались сначала двумя печками-буржуйками, поставленными прямо в храме. Уже позднее провели водяное отопление. Котельную поставили в колокольне, затем она была вынесена наружу.

Сначала совершались только молебны и отпевания. Регулярные службы, литургии начались после освящения храма малым Иерейскими собором - в 1995 году. Очень медленно восстанавливалась колокольня. Купили на ЗИЛе малую звонницу. Заказывали литье, проточку, то есть настройку на определенную ноту. Большой колокол весит примерно 250 кг.

Пол в алтаре был выстлан досками, а пол в храме до 1995 г. оставался земляным. Всё здание храма было как бы поднято на полметра за счет расчистки наносного грунта, скопившегося за годы бездействия и опустошения. Фундамент был оголен. Его обложили белым камнем - бутом, который издавна добывался в карьере (бутовские разработки). Фундамент и основание были обложены плиткой.

Волнующим событием явилось воздвижение крестов. Это уже было позднее. Количество прихожан заметно увеличилось. Все проходило под пение церковною хора и всех собравшихся. В 1998/99 годах деревянный пол был заменен плитами, купола, главки, апсиды покрыли медью, и весь храм был полностью восстановлен и частично реконструирован.

Наша дочка заканчивает воскресную школу. Теперь подрастает и сынишка, родившийся уже здесь, в Южном Бутово.

Михаил Иванович и Владимир Васильевич

Михаил Иванович Литвинов. В конце 1994 г. приехал в Южное Бутово и услышал о восстановлении здешнего храма. Колебался, принять ли участие. Но наставления моего духовника: "восстанавливай поруганный храм и восстанавливай свою душу" - убрали все мои сомнения.

Когда по весенним, но еще заснеженным полям я подошел к храму Рождества Христова, то с болью увидел знакомую картину нашей прошлой советской жизни: картину разрушения от рук наших же соотечественников. Оконные проемы затянуты пленкой, хлопавшей при порывах ветра. В алтаре - след от пожара или кострища. Выкапывали яму для осмотра фундамента.

Весна несла тепло, светлые вечера. Галки на храме, прямо над нами, поправляли старые гнезда, натаскивали ветки, частенько падающие вниз. По субботам и воскресеньям стало собираться человек по двадцать. Работу заканчивали за полночь. Господь утешал нас соловьиными концертами. Стали являться иконы. Об этом уже говорили, но добавлю, что первой появилась икона "Покров Пресвятой Богородицы". Затем были пожертвованы три иконы греческого письма: "Спаситель на Троне" и две Богородичные - "Достойно есть" и "Богоматерь с младенцем"...

Оглавление

Баннерная сеть "Исторические сайты"